Детский портал - Дом детей - Первый для детей

Былины

  • Список тем link
  • Русские народные былины

    Илья Муромец и Соловей-разбойник

    Былина, художник В. Купчинский

    Скачет Илья Муромец во всю конскую прыть. Бурушка-Косматушка с горы на гору перескакивает, реки-озера перепрыгивает, холмы перелетает.

    Доскакали они до брынских лесов, дальше Бурушке скакать нельзя: разлеглись болота зыбучие, конь по брюхо в воде тонет. Соскочил Илья с коня. Он левой рукой Бурушку поддерживает, а правой рукой дубы с корнем рвет, настилает через болото настилы дубовые. Тридцать верст Илья гати настелил — до сих пор по ней люди добрые ездят.

    Так дошел Илья до речки Смородиной.

    Течет река широкая, бурливая, с камня на камень перекатывается.

    Заржал Бурушка, взвился выше темного леса и одним скачком перепрыгнул реку.

    Сидит за рекой Соловей-разбойник на трех дубах, на девяти суках. Мимо тех дубов ни сокол не пролетит, ни зверь не пробежит, ни гад не проползет. Все боятся Соловья-разбойника, никому умирать не хочется...

    Услыхал Соловей конский скок, привстал на дубах, закричал страшным голосом:

    — Что за невежа проезжает тут, мимо моих заповедных дубов? Спать не дает Соловью-разбойнику!

    Да как засвищет он по-соловьиному, зарычит по-звериному, зашипит по-змеиному, так вся земля дрогнула, столетние дубы покачнулись, цветы осыпались, трава полегла. Бурушка-Косматушка на колени упал.

    А Илья в седле сидит, не шевельнется, русые кудри на голове не дрогнут.

    Взял он плетку шелковую, ударил коня по крутым бокам:

    — Травяной ты мешок, не богатырский конь! Не слыхал ты разве писку птичьего, шипу гадючьего?! Вставай на ноги, подвези меня ближе к Соловьиному гнезду, не то волкам тебя брошу на съедение!

    Тут вскочил Бурушка на ноги, подскакал к Соловьиному гнезду.

    Удивился Соловей-разбойник, из гнезда высунулся.

    А Илья, минуточки не мешкая, натянул тугой лук, спустил каленую стрелуА Илья, минуточки не мешкая, натянул тугой лук, спустил каленую стрелу, небольшую стрелу, весом в целый пуд.

    Взвыла тетива, полетела стрела, угодила Соловью в правый глаз, вылетела через левое ухо. Покатился Соловей из гнезда, словно овсяный сноп. Подхватил его Илья на руки, связал крепко ремнями сыромятными, подвязал к левому стремени.

    Глядит Соловей на Илью, слова вымолвить боится.

    — Что глядишь на меня, разбойник, или русских богатырей не видывал?

    — Ох, попал я в крепкие руки, не бывать мне больше на волюшке.

    Поскакал Илья дальше по прямой дороге и наскакал на подворье Соловья-разбойника. У него двор на семи верстах, на семи столбах, у него вокруг железный тын, на каждой тычинке по маковке, на каждой маковке голова богатыря убитого. А на дворе стоят палаты белокаменные, как жар горят крылечки золоченые.

    Увидала дочка Соловья богатырского коня, закричала на весь двор:

    — Едет, едет наш батюшка Соловей Рахманович, везет у стремени мужичишку-деревенщину!

    Выглянула в окно жена Соловья-разбойника, руками всплеснула:

    — Что ты говоришь, неразумная! Это едет мужик- деревенщина и у стремени везет вашего батюшку — Соловья Рахмановича!

    Выбежала старшая дочка Соловья — Пелька — во двор, ухватила доску железную весом в девяносто пудов и метнула ее в Илью Муромца. Но Илья ловок да увертлив был, отмахнул доску богатырской рукой, полетела доска обратно, попала в Пельку, убила ее до смерти. Бросилась жена Соловья Илье в ноги:

    — Ты возьми у нас, богатырь, серебро, золото, бесценного жемчуга, сколько может увезти твой богатырский конь, отпусти только нашего батюшку, Соловья-разбойника!

    Говорит ей Илья в ответ:

    — Мне подарков неправедных не надобно. Они добыты слезами детскими, они политы кровью русскою, нажиты нуждой крестьянскою! Как в руках разбой ник — он всегда тебе друг, а отпустишь — снова с ним наплачешься. Я свезу Соловья в Киев-город, там на квас пропью, на калачи проем!

    Повернул Илья коня и поскакал к Киеву. Приумолк Соловей, не шелохнется.

    Едет Илья по Киеву, подъезжает к палатам княжеским. Привязал он коня к столбику точеному, оставил на нем Соловья-разбойника, а сам пошел в светлую горницу.

    Там у князя Владимира пир идет, за столами сидят богатыри русские. Вошел Илья, поклонился, стал у порога:

    — Здравствуй, князь Владимир с княгиней Апраксией, принимаешь ли к себе заезжего молодца?

    Спрашивает его Владимир Красное Солнышко:

    — Ты откуда, добрый молодец, как тебя зовут? Какого роду-племени?

    — Зовут меня Ильей. Я из-под Мурома. Крестьянский сын из села Карачарова. Ехал я из Чернигова дорогой прямоезжей.

    Тут как вскочит из-за стола Алешка Попович:

    — Князь Владимир, ласковое наше солнышко, в глаза мужик над тобой насмехается, завирается. Нельзя ехать дорогой прямой из Чернигова. Там уж тридцать лет сидит Соловей-разбойник, не пропускает ни конного, ни пешего. Гони, князь, нахала-деревенщину из дворца долой!

    Не взглянул Илья на Алешку Поповича, поклонился князю Владимиру:

    — Я привез тебе, князь, Соловья-разбойника, он на твоем дворе, у коня моего привязан. Ты не хочешь ли поглядеть на него?

    Повскакали тут с мест князь с княгинею и все богатыри, поспешили за Ильей на княжеский двор. Подбежали к Бурушке-Косматушке.

    А разбойник висит у стремени, травяным мешком висит, по рукам-ногам ремнями связан. Левым глазом он глядит на Киев и на князя Владимира.

    Говорит ему князь Владимир: .

    — Ну-ка, засвищи по-соловьиному, зарычи по-звериному.

    Не глядит на него Соловей-разбойник, не слушает:

    — Не ты меня с бою брал, не тебе мне приказывать.

    Просит тогда Владимир-князь Илью Муромца:

    — Прикажи ты ему, Илья Иванович.

    — Хорошо, только ты нa меня, князь, не гневайся, а закрою я тебя с княгинею полами моего кафтана крестьянского, а то как бы беды не было! А ты, Соловей Рахманович, делай, что тебе приказано!

    — Не могу я свистать, у меня во рту запеклось.

    — Дайте Соловью чару сладкого вина в полтора ведра, да другую пива горького, да третью меду хмельного, закусить дайте калачом крупитчатым, тогда он засвищет, потешит нас...

    Напоили Соловья, накормили, приготовился Соловей свистать.

    — Ты смотри, Соловей,— говорит Илья,— ты не смей свистать во весь голос, а свисти ты полусвистом, зарычи полурыком, а то будет худо тебе.

    Не послушал Соловей наказ Ильи Муромца, захотел он разорить Киев-град, захотел убить князя с княгиней, всех русских богатырей. Засвистел он во весь соловьиный свист, заревел во всю мочь, зашипел во весь змеиный шип.

    Что тут сделалось!

    Маковки на теремах покривились, крылечки от стен отвалились, стекла в горницах полопались, разбежались кони из конюшен, все богатыри на землю упали, на четвереньках по двору расползлись. Сам князь Владимир еще живой стоит, шатается, у Ильи под кафтаном прячется.

    Рассердился Илья на разбойника:

    — Я велел тебе князя с княгиней потешить, а ты сколько бед натворил! Ну, теперь я с тобой за все рас считаюсь. Полно тебе слезить отцов-матерей, полно вдовить молодушек, сиротить детей, полно разбойничать!

    Взял Илья саблю острую, отрубил Соловью голову. Тут и конец Соловью настал.

    — Спасибо тебе, Илья Муромец,— говорит Владимир-князь.— Оставайся в моей дружине, будешь старшим богатырем, над другими богатырями начальником. И живи ты у нас в Киеве, век живи, отныне и до смерти.

    И пошли они пир пировать.

    Князь Владимир посадил Илью около себя, около себя против княгинюшки. Алеше Поповичу обидно стало; схватил Алеша со стола булатный нож и метнул его в Илью Муромца. На лету поймал Илья острый нож и воткнул его в дубовый стол. На Алешу он и глазом не взглянул.

    Подошел к Илье вежливый Добрынюшка:

    — Славный богатырь Илья Иванович, будешь ты у нас в дружине старшим. Ты возьми меня и Алешу Поповича в товарищи. Будешь ты у нас за старшего, а я и Алеша за младшеньких.

    Тут Алеша распалился, на ноги вскочил:

    — Ты в уме ли, Добрынюшка? Сам ты роду боярского, я из старого роду поповского, а его никто не знает, не ведает, принесло его нивесть откудова, а чудит у нас в Киеве, хвастает.

    Был тут славный богатырь Самсон Самойлович. Подошел он к Илье и говорит ему:

    — Ты, Илья Иванович, на Алешу не гневайся, роду он поповского хвастливого, лучше всех бранится, лучше хвастает.

    Тут Алеша криком закричал:

    — Да что же это делается? Кого русские богатыри старшим выбрали? Деревенщину лесную неумытую!

    Тут Самсон Самойлович слово вымолвил:

    — Много ты шумишь, Алешенька, и неумные речи говоришь,— деревенским людом Русь кормится. Да и не по роду-племени слава идет, а по богатырским де лам да подвигам. За дела и слава Илюшеньке!

    А Алеша как щенок на тура гавкает:

    — Много ли он славы добудет, на веселых пирах меды попиваючи!

    Не стерпел Илья, вскочил на ноги:

    — Верное слово молвил поповский сын — не годится богатырю на пиру сидеть, живот растить. Отпусти меня, князь, в широкие степи, поглядеть, не рыщет ли враг по родной Руси, не залегли ли где разбойники.

    И вышел Илья из гридни вон.

  • Список тем link
  • Понравилось? Оставьте отзыв об этом материале!