Не за пьянство иль буянство,
Не за ночной разбой,
Стороны родной лишился
За крестьянский мир честной.

Год в ту пору был голодный,
Стали подати сбирать
И последнюю скотинку
За бесценок продавать...

Эх ты, доля, моя доля,
Доля-долюшка моя,
Ах, зачем же, злая доля,
До Сибири довела?

Из репертуара Надежды Плевицкой (1884-1941).

Очи черные: Старинный русский романс. – М.: Изд-во Эксмо, 2004.

ОРИГИНАЛЬНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ

Доля
Посвящается крестьянину Борунову

Сергей Синегуб
На голос: «Сторона ль моя сторонка»

Эх ты доля, моя доля
Бесталанно горькая!
Ты меня ли, моя доля,
До Сибири довела?

Не за пьянство, за буянство,
И не за ночной разбой
Стороны своей лишился –
За крещеный мир честной!

С нас в голодный год несчастный
Стали подати сбирать
И крестьянские пожитки —
Скотинушку продавать.

Я от мира с челобитьем
К самому царю пошел,
Да схватили на дороге...
До Питера не дошел.

И по царскому веленью,
За прошенье мужиков,
Его милости плательщик
Сподобился кандалов.

До стороны своей далеко...
Эх! А надоби узнать:
Удалось ли односельцам
С шеи подати скачать?

<1873>

«Сборник новых песен и стихов». Женева, 1873, без подписи.

Вольная русская поэзия XVIII-XIX веков. Вступит. статья, сост., вступ. заметки, подг. текста и примеч. С. А. Рейсера. Л., Сов. писатель, 1988 (Б-ка поэта. Большая сер.)

В альбоме чайковцев (сост. в основном Н. А. Чарушиным и А. И. Корниловой-Мороз и хранившемся в музее Всесоюзного общества политкаторжан) в заметке А. И. Корниловой-Мороз автором назван С. С. Синегуб; Н. А. Морозов в беседе с А. А. Шиловым и И. И. Попов в биографии Д. А. Клеменца (Клеменц Д. А. Из прошлого. Воспоминания. Л., 1925. С. 18—19) настаивали на авторстве Клеменца (эта атрибуция принята в изд.: «Вольная русская поэзия второй половины XIX века» / Вступ. статья С. А. Рейсера, подготовка текста и примеч. С. А. Рейсера и А. А. Шилова. Л., 1959 (Б-ка поэта, БС)). Однако более правдоподобна атрибуция Синегубу (см.: «Агитационная литература русских революционных народников...». Л., 1970. С. 493).

Борунов (или Барунов) — по-видимому, крестьянин Холмского уезда Псковской губернии, во время голода 1870 г. он убеждал крестьян, «чтобы они не платили податей, не слушали начальства, а отправили лучше ходока к самому царю» («Каторга и ссылка». 1922, № 4. С. 92). Однако его «схватили и повернули назад домой». Тогда Борунов стал от имени царя убеждать крестьян не платить податей три года и объявил, что все недоимки прежних лет прощаются. Борунов был посажен в холмскую тюрьму, но крестьяне «целой волостью отправились в город, требовали, чтобы им выдали Барунова, и трое суток не отходили от острога» (Там же. С. 94). Борунова хитростью перевезли в великолуцкую тюрьму, но крестьяне добились от присяжных заседателей оправдательного приговора. Тогда Борунова снова схватили жандармы и отправили в город Колу. В статье «Крестьянин Барунов и его дело», откуда взяты эти сведения, разумеется, много вымышленного, но в основе ее лежит что-то, имевшее место в действительности. Статья была напечатана в приложении к № 2 «Рабочей газеты» в 1881 г. (перепеч. «Каторга и ссылка». 1929, № 4. С. 91—94). По словам А. П. Корбы, она читалась в Исполнительном комитете партии «Народная воля» и была им одобрена.

Список тем