Неизвестный автор
Окно открыть не позволяют,
За крики в карцер нас сажают.
Спроси, за что? – так станут бить
Спроси, за что? – так станут бить.
От этой жизни зачерствели
Давно сердца у нас в груди;
Мы в прошлом счастья не имели,
И ждет нужда нас впереди.
Нельзя работой нам заняться
В глуши уездных городов;
И вновь опять идешь скитаться,
Лишенный прав и паспортов.
Текст. Запись П. Г. Ширяевой от И. А. Маширова; Ленинград, 1935 г. (Фонограммархив Института русской литературы, колл. 102, п. 2, № 74). Подтекстовка. Напев - Фонограммархив Института русской литературы, колл. 102, п. 2, № 74).
100 песен русских рабочих / Сост., вступит. статья и коммент. П. Ширяевой; Общ. ред. П. Выходцев. Л., Музыка, 1984
По сообщению Маширова, эта тюремная песня была известна в рабочей среде с 1900-х гг., исполнялась на голос песни о Ермаке ("Ревела буря..."). См. также другие, более длинные варианты - "Тюрьма, тюрьма - какое слово".